Учебник МХК для 11 класса

Мировая художественная культура

25.3. О. Нимейер: архитектор, привыкший удивлять

Имя Оскара Нимейера (р. 1907), величайшего бразильского архитектора, создавшего уникальный стиль, соединивший в себе национальные черты бразильской и общемировой культуры, сегодня известно во всём мире. Начав карьеру в первой трети прошлого века как приверженец функционализма и ученик Ле Корбюзье, он преодолел представления о конструктивной целесообразности, сломал многие стилевые каноны и продолжил творить, раскрывая искусству зодчества новые горизонты, неустанно удивляя самых придирчивых зрителей и критиков. Им созданы блестящие архитектурные ансамбли, поражающие передовыми инженерными технологиями, оригинальностью идей и неожиданностью их воплощения.

Своеобразие архитектурного стиля О. Нимейера составляет необыкновенная пластичность форм, выражающаяся в плавности переходов от интерьера к внешнему пространству, введение в композицию произведений живописи и скульптуры, органическое соединение архитектуры с садово-парковым искусством. Нередко его стиль называют стилем «элегантных кривых линий», и это не случайно. Сам автор объяснял это так:

«Меня не привлекает ни прямой угол, ни прямая, жёсткая, негнущаяся линия, созданная человеком. Меня манит свободно изогнутая и чувственная линия. Та линия, которая напоминает мне горы моей страны, причудливые изгибы рек, высокие облака...»

О. Нимейер. Музей современного искусства «МАК-Нитерой». 1996 г. Рио-де-Жанейро, Бразилия

Важнейшей заслугой Нимейера являются неустанные поиски национального своеобразия современной архитектуры Бразилии, истоки которой он видел в специфике природно-климатических условий страны и её культурных традиций. Не случайно бразильский писатель Жоржи Амаду (1912—2001) отмечал:

«Нимейер — лучший символ архитектуры, осознающий свою социальную роль, своё истинное предназначение».

Он никогда не боялся экспериментировать, виртуозно сочетая неожиданные линии и фантастические формы, но при этом всегда предостерегал от увлечения новизной ради рекламного стремления к экстравагантности. Каждый его проект был тщательно разработан, выверен до мельчайших деталей, функционально и конструктивно обоснован. Им спроектировано около шестисот зданий в различных странах мира: Франции, Италии, Германии, США, Японии, Алжире, Конго. В каждом из них он воплощал специфику региона, яркость и своеобразие местного колорита, легко преодолевая этнокультурные границы.

Делом всей жизни архитектора стала разработка генерального плана застройки «первой столицы современной цивилизации» — города Бразилия. Спроектировав основную массу административных и жилых зданий, он в течение трёх лет (1957— 1960) воплощал мечту об идеальном городе, соразмерном потребностям человека и отвечавшем его представлениям о красоте. Буквально на пустом месте был создан один из самых необычных городов планеты, имеющий в настоящее время статус объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО.

О. Нимейер. Дворец президента. 1960 г. г. Бразилия

В основе генерального плана новой столицы Бразилии лежало пересечение двух осей, по форме напоминающее силуэт летящего лайнера. В центре города находится площадь Трёх властей, по краям которой расположились здания Национального конгресса, Верховного суда и Дворец президента республики. По разным сторонам от площади расположились жилые кварталы, тщательно спланированы развязки и многоэтажные проезды без перекрёстков для неограниченного движения машин. Выразительность города достигнута гармонией контраста необычных по формам (купольных, пирамидальных, чашеобразных объёмов, стреловидных колонн) и подчёркнуто строгих геометрических форм жилых комплексов.

Каждое здание ошеломляет непривычными контурами, дерзкими линиями, неожиданными формами. Например, у подножия 28-этажных башен-близнецов Национального конгресса раскинулась платформа с двумя огромными чашами, одна из которых перевёрнута и образует широкий купол, а другая расширяется к небу. Небольшое четырёхэтажное здание Дворца президента меньше всего напоминает дворец, но именно эта простота форм делает его особенно запоминающимся. Все помещения дворца размещены в прямоугольной стеклянной коробке, приподнятой над землёй на ажурных опорах-колон-нах, поддерживающих здание самым невероятным образом. Своими тонкими горизонтальными ответвлениями они касаются несущей конструкции межэтажного перекрытия, а верхними частями поддерживают крышу. Оригинальность архитектурного решения, разрушающего классические традиции, состояла в том, что на самом деле большую часть веса принимали на себя колонны, спрятанные под корпусом сооружения.

Не менее выразительно здание Кафедрального собора, взметнувшегося вверх своим огромным стеклянным конусом. Внешне собор удивительно прост, но в то же время он производит незабываемое впечатление. Над землёй возвышаются, подобно гигантской короне, только 16 белых стреловидных колонн, каждая из которых в виде стройной параболической кривой отходит от маленькой крыши. 90-тонные опоры сужаются к земле, что придаёт всей конструкции необычайно лёгкий и изящный вид. Наиболее сложные функциональные части здания спрятаны под землёй. Между опорами располагается сеть из цветного стекла, которая при взгляде снаружи ночью или изнутри днём представляет собой яркий свод голубых и зелёных оттенков. Внутри здание восхищает не меньше. Поразительный контраст аскетизма и пышности убранства дополняют необычные по форме громадные окна из цветного стекла, расположенные, как шатёр, по всей внутренней поверхности. Почти мистический эффект создаёт изящное цветное стекло, позволяющее солнечному свету сиять и переливаться над молящимися в соборе людьми.

О. Нимейер. Кафедральный собор. 1970 г. г. Бразилия

Контраст куполов и пирамид, стреловидные колонны и округлые чаши, строгие геометрические формы и распахнутые площади и парки, простор и логика в планировке улиц — всё это делает город, созданный гением О. Нимейера, неповторимо ярким и выразительным.

Архитектурные творения О. Нимейера являются значительным вкладом в мировую и национальную архитектуру. В его последних работах сочетаются гениальная простота и невероятная зрелищность. Он всегда оставался верен убеждениям, что «жизнь важнее, чем архитектура, которая ничего не может изменить, а жизнь меняет архитектуру до неузнаваемости».