|
|
Учебник для 3 класса Литературное чтениеМалька провиниласьВ. Белов Как-то зимой, по снегу, я пошёл к Лидии за молоком и услышал, как в доме ругалась хозяйка. «Что такое? — подумалось мне. — Кого это Лидия так честит?» — Кривоногая! Шельма! — слышался за дверью голос Лидии. — Чего уши-то выставила? Ох, блудня! Ну, погоди! Не стыдно тебе в глаза-то глядеть, батявке? Не стыдно?
Я вошёл в комнату. Лидия поздоровалась со мной и продолжала ругаться: — Ремень-то бы взять да нахлестать! Либо совсем на волю выставить, бессовестную! Оказывается, Лидия ругала Мальку. За то, что та принесла двух щенят. Малька с недоумением глядела в глаза хозяйке, виновато мотала хвостом и не понимала, за что её так ругают. Я поглядел под лавку: там в старой шапке-ушанке беспомощно барахтались два крохотных кутёнка. Малька едва не вцепилась мне в нос. — Сиди! — осадила её Лидия. — Сиди, никто не возьмёт твоих шаромыжников! Кому они нужны... Лидия ругала Мальку два дня, а на третий сказала: — Ладно, пускай живут. Потом я слышал, что одного щенёнка забрал тракторист, который часто проезжал через деревню. Второго Лидия отнесла за реку в соседнюю деревню, а взамен принесла рыжего молодого кота. Не знаю уж, как отнеслась ко всему этому Малька, наверно, не очень-то ей было приятно. Лидия, во всяком случае, была довольна. Деревня, где я жил, размещалась на горке, а на другой стороне засыпанной снегом речки, тоже на горке, стоит другая, соседняя деревня. Летом через речку ходили по лаве. Лава — это два стёсанных бревна, перекинутые с одного берега на другой. Тропка на ту сторону оставалась прежняя, люди и зимой ходили по лаве, хотя можно было и по льду, напрямик. Я каждый день катался тут на лыжах. Однажды смотрю: по тропке из соседней заречной деревни бежит Малька. Одна-одинёшенька. Бежит домой деловито, ни на что не оглядывается. Кривые ножки так и мелькают на белом снегу. На следующий день — опять. Я удивился: куда это она бегает? Да ещё каждый день и всегда в одно и то же время. Спросил у Лидии: — Куда это Малька каждый день бегает? — Да кормить! — весело пояснила Лидия. — Изо дня в день так и бегает, ничем не остановить. Уж я её ругала и в избе запирала, всё впустую. Только отвернёшься — готово дело. Была да нет, побежала кормить своё дитятко. Вот так, думаю, Малька! Какая верная оказалась мамаша. Каждый день за два километра в чужую деревню, несмотря ни на какие опасности, бегает кормить своего сынка. Не каждая так может.
Ещё про МалькуТак Малька и бегала ежедневно в ту деревню. Она ни разу не забыла свою обязанность. Между тем со всех сторон наступала весна. Снег таял, и речка сначала потемнела, потом разлилась. Теперь, если и захочешь не по лаве, то не проберёшься на тот берег. Как-то утром я пошёл за водой, смотрю: за ночь река разлилась, вода подступила к баням. Широкое водное плёсо заполнило всю низину. Федя уже ездил на лодке, приглядывая места, где можно поставить верши. Весело свистели прилетевшие ночью долговязые кулики. Постой, а где же лава? Я взглянул на то место, где обрывалась тропка, и обомлел. Брёвен-то не было. Ночью их подняло водой и унесло. Всё. Связь с тем берегом оборвалась, подумалось мне, проехать можно только на Фединой лодке. А как же Малька?
Малька была легка на помине. Я видел, как она подбежала к воде, сунулась туда-сюда. Везде одна вода, и лавы не было. Малька ступила в воду и вдруг поплыла. Такая маленькая беспомощная собачка не испугалась широкой быстрой реки и холодной воды! Я с волнением глядел, что будет дальше. А что дальше? Малька, видимо, изо всех сил плыла наперерез струям, но её несло всё быстрее. Сил у неё было немного, а течение сильное, и вот её несло по реке. Когда Мальку проносило мимо меня, я бросил ей какую-то дощечку. Но всё напрасно. Малька стремилась на тот берег. Я видел, как она, выбиваясь из сил, с головой окунулась в воду. Я закричал Феде, чтобы он выловил Мальку. Федя и сам видел, к чему идёт дело. Он поставил лодку поперек течения и подправил ее веслом, чтобы поймать собачонку. — Ой, дура, куда сунулась, — приговаривал он. — Ну, матушка, давай, давай сюда! Он бросил весло в лодку и рукой выхватил Мальку из ледяной воды. Наверное, ещё немного бы и она захлебнулась, потому что была еле жива. — Матушка! — уговаривал её Федя. — Да разве дело? Его, дурака, да ещё и кормить! Ведь большой уж обормот, а ты всё бегаешь. Федя причалил к берегу и выпустил дрожащую от холода и ставшую совсем крохотной Мальку. — Беги, беги домой! — сказал он и обернулся ко мне. — Что значит животное. И мы оба ещё долго дивились Малькиной материнской верности.
|
|
|