Отечественная
история

       

Дворцовые перевороты

Так в истории России называют события, преимущественно в 18 в. сопровождавшие смену верховных правителей страны. Еще в дореволюционной историографии появилось понятие «эпоха дворцовых переворотов», подразумевавшее время от смерти Петра I в 1725 г. до восшествия на престол Екатерины II в 1762 г. Некоторые историки включают в это понятие и убийство Павла I в 1801 г. и даже восстание декабристов в 1825 г. На деле же первые перевороты произошли уже в конце 17 в. Тогда, в условиях кризиса русского традиционного общества и отсутствия законов о престолонаследии, после смерти царя Федора Алексеевича (см. Россия при первых Романовых, Династия Романовых) в 1682 г., сторонники и родственники царицы Натальи Кирилловны Нарышкиной добились избрания на престол младшего из братьев-царевичей — Петра, минуя старшего Ивана.

По существу, это и был первый дворцовый переворот, совершенный мирным путем. Но уже две недели спустя Москву потряс стрелецкий бунт, спровоцированный родственниками царевича Ивана — Милославскими. После кровавых расправ царями были провозглашены и Иван, и Петр, а реальная власть оказалась в руках их старшей сестры — Софьи. Показательно, что на сей раз для достижения своих целей заговорщики использовали военную силу — стрельцов, являвшихся полицейской опорой власти. Однако Софья могла править лишь до тех пор, пока ее братья оставались детьми, и она это хорошо понимала. По некоторым данным, царевна готовила новый переворот, собираясь провозгласить себя самодержавной царицей. Но Петр опередил ее. В 1689 г., воспользовавшись слухом о походе стрельцов на Преображенское, царь бежал в Троице-Сергиев монастырь и вскоре собрал там значительные силы. Основу их составляли его потешные полки, позднее ставшие ядром регулярной армии, ее гвардией, игравшей важную роль почти во всех последующих дворцовых переворотах. Открытое противостояние сестры и брата закончилось арестом Софьи и ее ссылкой в монастырь. Началось единоличное правление Петра.

Царевна Софья Алексеевна (правительница, 1682 — 1689). [an error occurred while processing this directive]

Петр Великий умер, не оставив наследника и, таким образом, не успев реализовать свой указ 1722 г., по которому царь имел право сам назначить себе преемника. Среди тех, кто мог в это время претендовать на трон, были внук Петра I — малолетний царевич Петр Алексеевич, императрица Екатерина Алексеевна и цесаревны Анна и Елизавета. Считается, что сперва Петр I собирался оставить престол Анне, но затем передумал и поэтому короновал (впервые в русской истории) свою жену Екатерину. Однако незадолго до смерти царя отношения супругов резко ухудшились. У каждого из претендентов были свои сторонники.

Проворнее всех оказался поддерживавший Екатерину А. Д. Меншиков (см. Фаворитизм). Настроив соответствующим образом гвардейские полки, он с их помощью добился провозглашения Екатерины самодержавной императрицей. Это не был в чистом виде дворцовый переворот, поскольку речь шла не о смене власти, а о выборе среди претендентов на трон, но сам способ решения вопроса предвосхитил грядущие события.

Впрочем, в следующем перевороте гвардия не участвовала, а его жертвой стал сам Меншиков. Произошло это уже в 1728 г., в правление Петра II. Сосредоточивший в своих руках всю власть и полностью контролировавший молодого царя временщик неожиданно заболел, и, пока он болел, его политическим противникам князьям Долгоруким и А. И. Остерману удалось приобрести влияние на царя и добиться от него указа сперва об отставке, а затем и о ссылке Меншикова в Сибирь. Это и был новый дворцовый переворот, ибо в результате власть в стране перешла к иной политической силе.

Но и могущество Долгоруких оказалось недолговечным. После неожиданной смерти Петра II в январе 1730 г. в условиях династического кризиса члены Верховного тайного совета предприняли попытку ограничения в России самодержавия и заставили избранную ими на трон Анну Ивановну подписать «кондиции». Поскольку свои планы верховники хранили в тайне, вся их затея носила характер настоящего заговора, и, если бы их замысел удался, это означало бы изменение политического строя России. Но этого не случилось, а решающую роль вновь сыграли гвардейские офицеры, которых сторонники самодержавия сумели вовремя ввести во дворец. В нужный момент они столь решительно заявили о своей приверженности традиционным формам правления, что всем остальным ничего не оставалось, как только к ним присоединиться.

Следующие десять лет страной правила Анна Ивановна, а когда в 1740 г. она умерла, регентом при малолетнем Иване Антоновиче стал герцог Э. И. Бирон (см. Бироновщина).

Не пользовавшийся популярностью и не имеющий поддержки ни в одном слое общества, герцог вел себя заносчиво, вызывающе и вскоре поссорился даже с родителями младенца-императора, которых грозился выслать за границу. Между тем перспектива дожидаться совершеннолетия Ивана Антоновича под властью Бирона никого не привлекала, и менее всего гвардейцев, кумиром которых была дочь Петра I цесаревна Елизавета Петровна. Этими настроениями воспользовался фельдмаршал Б. К. Миних, для которого Бирон был препятствием к вершинам власти.

В ночь на 9 ноября 1740 г. предводительствуемый им отряд из 80 гвардейцев ворвался в Летний дворец, арестовал спрятавшегося от них под кровать Бирона. Вероятно, многие из участников переворота думали, что теперь императрицей станет Елизавета, но это не входило в планы Миниха и правительницей была объявлена мать Ивана Антоновича — Анна Леопольдовна. Ликование, охватившее петербургских жителей по поводу свержения Бирона, вскоре сменилось унынием: Анна Леопольдовна была женщиной доброй, но ленивой и совершенно неспособной управлять государством. Между тем у всех на устах было по-прежнему имя Елизаветы. Для гвардейцев и жителей Петербурга она была прежде всего дочерью Петра Великого, чье царствование вспоминали как время славных боевых побед, грандиозных преобразований и вместе с тем порядка и дисциплины. Люди из окружения Анны Леопольдовны видели в Елизавете угрозу и требовали от правительницы удалить опасную конкурентку из Петербурга, выдав замуж за какого-нибудь мелкого немецкого принца, или попросту отправить в монастырь.

Такая опасность, в свою очередь, и Елизавету подталкивала к заговору. К заговору склоняло Елизавету и ее собственное окружение, в котором были и иностранцы, преследовавшие собственные интересы (см. Иностранцы в России). Так, врач цесаревны Лесток свел ее с французским послом маркизом Шетарди, рассчитывавшим в случае прихода Елизаветы к власти на отказе России от союза с Австрией и сближение с Францией. Изменения русской внешней политики добивался и посол Швеции Нолькен, надеявшийся добиться пересмотра условий Ништадтского мира 1721 г., закрепившего за Россией владения в Прибалтике (см. Русско- шведские войны в 16 — 19 в.). Но Елизавета не собиралась отдавать Швеции земли, с таким трудом завоеванные ее отцом, да и в иностранцах она не слишком нуждалась.

Напротив, именно обилие иностранцев при дворе было одним из факторов, раздражавших и гвардию, и петербургских жителей. В ночь на 25 ноября 1741 г. Елизавета повела роту гренадер Преображенского полка к Зимнему дворцу. Солдаты на плечах внесли цесаревну во дворец, блокировали все входы и выходы из него, арестовали Анну Леопольдовну и ее семью и провозгласили цесаревну императрицей.

Елизавета Петровна заранее позаботилась о преемнике, уже в самом начале царствования объявив им своего племянника Петра Федоровича, сына сестры Анны. Привезенный в Россию в раннем юношеском возрасте, этот внук Петра Великого так и не сумел ни полюбить, ни хорошенько узнать страну, которой ему предстояло управлять. Его импульсивный характер, любовь ко всему прусскому и откровенное презрение к русским национальным обычаям, наряду с отсутствием задатков государственного деятеля, пугали русских вельмож, лишали их уверенности в завтрашнем дне — своем собственном и всей страны.

Существует предположение, что сама Елизавета Петровна хотела лишить великого князя наследства, объявив своим преемником родившегося в 1754 г. у Петра и его жены Екатерины сына Павла. На этот случай у Екатерины, вовсе не желавшей из-за сумасбродного мужа лишиться власти, был разработан план переворота, который все же сделал бы Петра императором. Однако некоторые русские вельможи, в частности канцлер А. П. Бестужев-Рюмин, стали подумывать о том, чтобы вместо Петра возвести на престол его жену.

Но Бестужев попал в опалу и был сослан, а Елизавета так и не решилась осуществить свои намерения. 25 декабря 1761 г., когда Елизавета умерла, Петр III стал императором. Поведение Петра на троне оправдало самые худшие опасения придворных. По столице да и по всей стране поползли слухи о намерениях царя заменить православие протестантизмом, а русских гвардейцев — голштинцами. В обществе осуждали поспешное заключение мира с Пруссией, показное прусофильство императора и его планы начать войну с Данией. И едва ли не с первых дней его царствования вокруг него стал созревать заговор, во главе которого встала Екатерина. Супруги никогда не ладили, но теперь Петр открыто выказывал пренебрежение жене и сыну, появлялся везде в обществе своей фаворитки Е. Р. Воронцовой, и Екатерина понимала, что ей грозит тюрьма или высылка за границу. Она была не из тех, кто легко мирится с судьбой, а обстоятельства были таковы, что найти сторонников не составляло труда.

Активными участниками заговора были популярные в гвардейской среде братья Орловы, воспитатель великого князя Павла Н. И. Панин и его племянница княгиня Е. Р. Дашкова, гетман Украины К. Г. Разумовский и другие. В ночь на 28 июня 1762 г. А. Г. Орлов привез Екатерину из Петергофа в казармы Измайловского полка в Петербурге, где гвардейцы дружно принесли присягу новой самодержице. К 9 утра, сопровождаемая солдатами, Екатерина прибыла к Казанскому собору, куда вскоре подошли Семеновский, Преображенский и Конногвардейский полки. Сюда же привезли Павла. В присутствии вельмож тут состоялось торжественное провозглашение Екатерины императрицей, а ее сына наследником. Из собора она направилась в Зимний дворец, где присягу принесли члены Сената и Синода. Между тем Петр III утром 28 июня прибыл со свитой из Ораниенбаума в Петергоф и обнаружил исчезновение жены. Вскоре стало известно о случившемся в Петербурге. У императора еще были верные ему силы, и, прояви он решительность, возможно, ему удалось бы переломить ход событий. Но Петр колебался и лишь после долгих раздумий решил попытаться высадиться в Кронштадте. К этому времени, однако, там уже находился посланный Екатериной адмирал И. Л. Талызин, и императору пришлось вернуться в Петергоф, а затем ему не осталось ничего иного, как подписать свое отречение. Вскоре он был убит.

Так началось 34-летнее царствование Екатерины П. Не раз за это время, особенно в первые годы, предпринимались попытки новых переворотов (самой серьезной из них была попытка В. Я. Мировича в 1764 г. освободить из Шлиссельбургской крепости Ивана Антоновича), но все они провалились, и в 1796 г., когда Екатерина умерла, на российский престол взошел император Павел I. Многими чертами характера он напоминал отца: был также вспыльчив, импульсивен, непредсказуем, деспотичен. Как и 34 годами ранее, придворные, сановники и генералы не знали, что их ждет завтра: стремительный взлет или опала.

Увлечение же царя военщиной, его стремление насадить в армии прусские порядки и палочную дисциплину вызывали резкое неприятие среди военных, причем на сей раз не только в гвардии, но и во всей армии. Так, например, антиправительственный кружок, состоявший из офицеров, существовал в Смоленске. Когда же недовольство царем-самодуром стало всеобщим, новый заговор против Павла созрел в Петербурге. Заговорщики заручились поддержкой великого князя Александра Павловича, по-видимому обещая ему, что не причинят Павлу физического вреда и лишь заставят подписать отречение от престола.

В ночь на 11 марта 1801 г. группа офицеров ворвалась в покои императора в Михайловском замке. Насмерть перепуганного Павла они нашли спрятавшимся за ширмой. Завязался спор: от императора требовали отречения в пользу Александра, но он отказывался. И тогда заговорщики набросились на Павла. Один из них ударил его золотой табакеркой в висок, другой стал душить шарфом. Вскоре все было кончено.

Некоторые историки как попытку переворота склонны рассматривать и восстание на Сенатской площади 14 декабря 1825 г. Действительно, в нем также принимали участие солдаты и офицеры расквартированных в столице полков, в основном гвардейских. Однако главари восставших стремились не просто заменить одного самодержца на другого, но изменить политический строй России. И в этом принципиальная разница. Если бы задуманное декабристами осуществилось, то это было бы, конечно, результатом переворота, но не дворцового, а государственного. Впрочем, четкой границы между этими двумя понятиями нет. И если свержение Меншикова в 1728 г. было однозначно дворцовым переворотом, то события 1741, 1762 и 1801 гг. вполне можно считать переворотами государственными.

Долгое время считалось, что «эпоха дворцовых переворотов» в России 18 в. была порождена указом Петра I 1722 г., предоставившим самодержцам право самим избирать себе наследника. Однако это неверно, ведь указ вообще стал первой попыткой законодательного регулирования порядка престолонаследия. Одна из причин дворцовых переворотов в том, что после смерти Петра II в царской семье не осталось прямых наследников по мужской линии и претендовать на трон с равным правом могли разные члены семьи. Но гораздо важнее, что перевороты были своеобразным проявлением общественного мнения и даже, более того, показателем зрелости русского общества, ставшей прямым следствием петровских реформ начала века.

Так, в 1741 г. было широко распространено недовольство бездеятельностью правительства и «засильем иностранцев», в 1762 и 1801 гг. русские люди не захотели мириться с самодурами на троне. И хотя непосредственными исполнителями заговоров всякий раз выступали гвардейцы, они выражали настроения гораздо более широких слоев населения, ведь сведения о том, что происходило во дворце, широко распространялись по Петербургу через дворцовых служителей, часовых солдат и т. д. В самодержавной России, в отличие от стран с демократической политической системой, общественное мнение выражалось через дворцовые и государственные перевороты — столь своеобразным и даже уродливым образом. С этой точки зрения становится понятным, что не соответствует действительности широко распространенное мнение, будто гвардейцы действовали лишь в интересах кучки дворян. Более того, подсчитано, например, что подавляющее большинство гренадер, возведших на престол Елизавету Петровну, были выходцами из крестьян.

 

 

 

Top.Mail.Ru
Top.Mail.Ru