Берестяными грамотами археологи
называют разнообразные по содержанию
документы 11 — 15 вв., написанные на
березовой коре. Первая береста была найдена
26 июля 1951 г. в Новгороде экспедицией
А. В. Арциховского. С тех пор ученые
отмечают эту дату как День Бересты. К 1995 г. в
Новгороде выявлено 753 грамоты. По
предварительным подсчетам, культурный слой
этого древнего города хранит в себе еще около
20 тыс. подобных документов. Грамоты на
бересте обнаружены при раскопках Пскова (8),
Старой Руссы (26), Смоленска (15), Твери (2),
Москвы (1), а также в Беларуси — в Мстис-
лавле и Витебске (по одной), на Украине —
Звенигород-Галицкий (2).
Березовая кора, использовавшаяся как
писчий материал, предварительно
обрабатывалась. Ее кипятили в воде, снимали
лишние слои, обрезали края. Буквы на бересте
чаще процарапывали с помощью
специального инструмента — костяного или
железного писала, имевшего форму заостренного
стержня с лопаточкой на противоположном
конце. Редкие грамоты были написаны чернилами, которые при извлечении бересты из
земли быстро обесцвечивались. Текст с
трудом читался даже в инфракрасных лучах.
Новгородская берестяная грамота.
Грамоты имеют разную сохранность.
Одни — целые, с ровными краями, другие
разорваны на несколько частей: чтобы скрыть
сведения некоторых текстов, их тщательно
разрезали ножом на мелкие полоски.
Различают и размеры грамот. Береста № 521 —
гигант: ее длина — 38,5 см, а ширина — 14,5 см.
Но были и совсем маленькие. Так, береста
№ 499 — ярлык длиной 9,3 см и шириной 2 см
с единственной надписью «Мишине».
По содержанию берестяные грамоты
чрезвычайно разнообразны: много частных писем,
некоторые достаточно личные. Так, Микита
просит Ульяну выйти за него замуж. К своей
суженой он обращается со словами: «Пойди за
меня. Я тебя хочу, а ты меня. А на то свидетель
Игнат Моисеев» (грамота № 377). Любопытное
совпадение: эта береста была найдена в
котловане строившегося в Новгороде Дворца
бракосочетания. В другой грамоте (№ 43) Борис,
выехавший на время в свое имение из Новгорода,
просит жену Настасию прислать сорочку,
забытую им дома. Имелись и деловые письма,
связанные с распоряжениями по хозяйству,
приобретением товара, взятием денег в долг,
заказом художнику на изготовление икон
и т. д.
Иной тип документа — завещание.
В своем предсмертном «рукописании» «раб
божий Михаль» сообщает о своем долге в два
рубля (грамота № 42).
На бересте выполняли ученические
упражнения, писали азбуку (грамота мальчика
Онфима), даже загадки. Бересте доверяли
магические заклинания. Заговор, обращенный к «божьей стреле» — молнии, был
написан на финском языке (грамота № 292). Он
попал в Новгород из Карелии.
Есть грамоты на судебную тему. Найдены
адресованные боярам крестьянские
челобитные на ключников, списки доходов,
поступавших с вотчин, переписка сборщиков дани
и т. д. Исследователи отмечают «бесконечное
разнообразие текстов».
Значение находок берестяных грамот
велико. Этот новый исторический источник
приоткрыл неизвестные ранее страницы
прошлого Древней Руси, указал на широкое
распространение грамотности. Среди
авторов писем — не только бояре, княжеские
дружинники, но и рядовые горожане,
ремесленники, торговцы и даже крестьянские
старосты. Грамоты позволили назвать
конкретные имена дворовладельцев раскопанных
археологами усадеб в Новгороде, в том числе
членов посадничьей семьи Мишиничей-Онцифоровичей, художника Олисея Гречина,
боярина Феликса и других.