Учебник МХК для 7-9 классов

Мировая художественная культура

9.3. Мадонны титанов Возрождения

Искусство Высокого Возрождения, определившееся в основных своих чертах к началу XVI века, принесёт иное, чем у предшествующих художников, понимание женской красоты. Титаны Высокого Возрождения: Леонардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэль и Тициан — стремятся к созданию обобщённого образа совершенного человека, прекрасного как физически, так и духовно. Воплощением такого идеала становится мадонна, дева Мария, с младенцем Иисусом Христом — возвышенный символ материнства и жертвенной любви к людям.

Одним из лучших произведений на эту тему станет «Мадонна Литта» Леонардо да Винчи — жемчужина коллекции Эрмитажа. На картине изображена юная Мария, бережно держащая на руках младенца. Её склонённый профиль полон исключительной красоты и благородства. Опущенные глаза и едва заметная улыбка придают облику мадонны необыкновенную выразительность и теплоту, озаряют её светлым материнским чувством. В этой замечательной картине художнику удалось передать своё представление о счастье, чисто земной радости бытия и святости лучших человеческих чувств.

Одним из величайших созданий мирового искусства стала картина Рафаэля «Сикстинская мадонна» (1517-1519), в которой гениально воплощена идея материнства, земное, реалистическое изображение женщины-матери.

Она только что сделала едва заметный шаг навстречу людям. Её движение спокойно и величаво. Создаётся впечатление, что она не идёт, а парит в облаках, и в этом её движении нет ничего торопливого и преднамеренного. Она слегка привлекает к себе младенца, словно боясь расстаться с ним, и в то же время протягивает его к людям. В этом противоречивом жесте матери мы ощущаем глубокий трагизм происходящего.

Глаза мадонны смотрят доверчиво и открыто. Лёгкая, просветлённая грусть окрашивает её божественные черты. Да, она прекрасно понимает, какие суровые и тяжкие испытания жизни уготованы судьбой её сыну. Младенец прижимается к матери, он немного удивлённо и испуганно смотрит на расстилающийся перед ним мир. Что ждёт его впереди? В детской непосредственности и чистоте взгляда — предчувствие грядущих страданий.

Исключительное обаяние этой картины Рафаэля заключается в естественном сочетании простоты и торжественности, нежной женственности и царственного величия. В ней человеческое поднимается до божественного, а божественное становится земным.