|
|
|
Учебник МХК для 10 класса Мировая художественная культура
От автораЭти бедные селенья,
Не поймет и не заметит
Удрученный ношей крестной,
/Ф.И. Тютчев/ Но и тогда,
/С.А. Есенин/ Как-то на вступительном экзамене я беседовала с абитуриенткой о русской музыке и с удивлением обнаружила, что будущая студентка Гуманитарного университета не подозревает, что П.И. Чайковский и Л.Н. Толстой были современниками, а А.С. Пушкин и М.И. Глинка хорошо знали друг друга и даже собирались вместе работать над оперой «Руслан и Людмила». И тогда я задалась вопросом: почему же в российской школе до сих пор нет предмета, изучающего русскую художественную культуру? Конечно же, русское искусство представлено и на уроках музыки, и на занятиях по изобразительному искусству, тем более — на уроках литературы. Но, вероятно, этого мало, поскольку многие выпускники средней школы плохо представляют себе исторический путь одной из самых великих художественных культур мира в ее целостности и многообразии. Тогда мной был задуман курс «Русская художественная культура», дополняющий и обобщающий все то, что было пройдено на других уроках по гуманитарным предметам. Учебник, который вы открыли, является первой частью этого курса. Но прежде чем начать его изучение, попробуем выяснить: почему произведения русского искусства всегда легко узнаваемы? В чем секрет той «рускости», что отличает отечественную литературу от зарубежной (даже переведенной на русский язык), произведения русских композиторов от музыки зарубежных школ? Или, например, икону Божьей Матери от картины, изображающей Мадонну? Или русский пейзаж от пейзажа работы голландского или итальянского мастера? У каждого народа есть свой образ мира, то восприятие действительности, что сложилось очень давно и передается «с молоком матери» из поколения в поколение, отражаясь в образах искусства, наполняя его особым глубинным смыслом. Язык, великолепный наш язык,
В нем воркованье голубя весной.
И ты пойдешь дорогой Ермака,
Ты клад найдешь, которого искал,
Эти известные строки К.Д. Бальмонта — не только поэзия, в них слышен язык музыки, театра, живописи, зодчества России. Национальное начало (ученые называют его ментальностью) сложилось в русском искусстве не вдруг. Многие факторы — исторические, социальные, религиозные, политические и даже географические — в течение столетий влияли на русскую художественную культуру, формировали ее идеалы. Обратим внимание на географическое положение России: огромная держава имеет западно-восточные земли, это и Европа, и Азия одновременно. Наши европейские соседи всегда воспринимали Россию как «Восток» и порой не замечали ее извечного — стремления войти в «общеевропейский дом». Да и русские мыслители нередко любили подчеркивать непохожесть, «азиатскость» России по сравнению с цивилизованной Европой. Художественное наследие РоссииИз русской думы Фрагмент 1 Мильоны — вас. Нас тьмы и тьмы, и тьмы.
Для вас — века, для нас — единый час.
/А.А. Блок. «Скифы»/ Фрагмент 2 «Сам предмет разговора — Россия, ее особое положение на перегибе Европы и Азии, давнее стремление Европы распространить на нее свое влияние; притяжение и одновременно отталкивание от Европы, а отсюда двойственность русской души, интуитивное ее стремление остаться самостоятельной, принявшей на себя два разных мира и ни одному не подчинившейся, — огромность, важность и даже трагическая неразрешимость всего этого должны снять подозрение в ограниченности. Какая здесь ограниченность, когда легче, кажется, познать вселенную, чем Россию? И чем больше ломает ее в социальных передрягах, тем больше в этом убеждаешься. Быть русским, да еще русским думающим — тяжелая судьба, и едва ли когда-нибудь она станет легче... “Мы России не знаем”, — сказал А. Хомяков. Сказал давно, но сегодня наше незнание России больше и дольше, чем в середине и особенно в конце прошлого (имеется в виду XIX в. — Л.Р.) века... Сейчас русская дума начинает вторую свою жизнь, и отрадно сознавать, что в темноте и безверии она не прервалась, не заглохла, а продолжила свое дело, что не прельстилась она новоречью и осталась в границах отечественной природы» (Распутин В.Г. // ...Из русской думы. М., 1995. Т. I. С. 7—8). Фрагмент 3 «...мы никогда не шли вместе с другими народами, не принадлежали ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого. Мы стоим как бы вне времени... Про нас можно сказать, что мы составляем как бы исключение среди народов. Мы принадлежим к тем из них, которые как бы не входят составной частью в род человеческий, а существуют лишь для того, чтобы преподать великий урок миру» (Чаадаев П.Я. Философические письма. Письмо первое // Антология культурологической мысли / Сост. С.П. Мамонтов, А.С. Мамонтов. М., 1996. С. 85—86). Но вот что интересно: культурная ориентация России изначально была во многом европейской и в развитии русского и европейского искусства можно было найти немало общего. Прислушаемся к авторитетному мнению Д.С. Лихачева. Он писал, что миф об азиатском влиянии на культуру Древней Руси возник «под гипнозом» ее географического положения, и отмечал «особую сопротивляемость древнего русского искусства азиатским традициям». Добавлю, что и в дальнейшем русская литература, музыка, зодчество прошли этапы, сопоставимые с европейской историей, освоив не только средневековую христианскую образность, но и стиль барокко в XVII в., классицизм в XVIII в., романтизм в XIX столетии. И все же внутренняя суть русского искусства не позволяет сделать вывод о его «чисто европейском» характере. Одна из самых молодых на карте художественных культур Европы, русская культура вела постоянный плодотворный «диалог» с другими странами — Византией, Болгарией, Сербией, Польшей, Германией, Италией, Францией... Обогащая полученный из Европы художественный опыт, русские мастера сумели написать собственную «художественную картину мира», поражающую своей самобытностью, духовной глубиной и обостренным чувством прекрасного. Где же находится тот незримый источник, питающий творчество многих поколений русских художников? Где черпали они силы для своего вдохновенья даже в годы лихолетий, когда казалось, что искусство навечно покинуло русские равнины? Спору нет, культ прекрасного у нашего народа складывался под влиянием красоты окружающего мира. Поэтичность российских просторов, богатство красок растительности, меняющей нежную зелень весны на разноцветный осенний хоровод или зимний белоснежный покров, обилие чистейших озер и рек — все это способствовало формированию глубокого чувства сыновней любви к матери-земле и родной природе, запечатленного в образах живописи, музыки, литературы. Неиссякаемым источником творческого горения для русского художника была не только природа, но прежде всего «правоверная вера христианская», православие. Православная духовность дала толчок развитию профессионального русского искусства еще в конце Х в. Дорогой духовных поисков на протяжении последующих столетий шли многие представители русской культуры. Правда, на этом пути были не только вершины и озарения, но и падения, просчеты, поклонение ложным богам, столь свойственные роду человеческому. Нередко, вопреки властвующему в Европе богоборчеству, величайшие умы России проявляли удивительную стойкость в вере и преданность заветам предков. С присущей простотой и откровенностью поведал об этом в XVIII в. Г.Р. Державин: Твое созданье я, Создатель!
Но были и иные времена, когда в России переиначивали собственную историю, перечеркивали традиции, крушили храмы, сжигали иконы. Как понять народ некогда «Святой Руси», избравший в ХХ в. путь атеизма? Художественное наследие РоссииИз русской думы Фрагмент 4 «О светло светлая и красно украшенная земля Русская! Многими красотами дивишь ты... <...> озерами многими дивишь ты, реками и источниками местночтимыми, горами крутыми, холмами высокими, дубравами частыми, полями дивными, зверьми различными, птицами бесчисленными, городами великими, селами дивными... — всего ты исполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!» («Слово о погибели Земли русской»). Фрагмент 5 «Есть соответствие между необъятностью, безгранностью, бесконечностью русской земли и русской души, между географией физического и географией душевного. В душе русского народа есть такая же необъятность, безгранность, устремленность в бесконечность, как и в русской равнине. Поэтому русскому народу трудно было овладеть этими огромными пространствами и оформить их. У русского народа была огромная сила стихии и сравнительная слабость формы. Русский народ не был народом культуры по преимуществу, как народы Западной Европы, он был более народом откровений и вдохновений, он не знал меры и легко впадал в крайности. У народов Западной Европы все гораздо более детерминировано и оформлено, все разделено на категории и конечно. Не так у русского народа как менее детерминированного, как более обращенного к бесконечности и не желающего знать распределения по категориям. В России не было резких социальных граней, не было выраженных классов. Россия никогда не была в западном смысле страной аристократической, как не стала буржуазной. Два противоположных начала легли в основу формации русской души: природная, языческая дионисическая стихия и аскети-чески-монашеское православие» (Бердяев НА. Русская идея // Вопросы философии. 1990. № 1. С. 78). Фрагмент 6 «Итак, творчество! Вначале само слово производное. “Творчество — творенье, сотворенье, созидание, как деятельное свойство <...> Тварь — творенье, божеское созданье, живое существо, от червячка до человека <...> Творец — Бог, Создатель, Мироздатель. Творец неба и земли”. Куда как ясно, что все, что от Творца, — творчество, и я тварь от Него. А что от меня?.. производное — творчество! ...И тогда на высшей степени сотворчества стоят великие подвижники, такие, как Преподобные Сергий Радонежский, Серафим Саровский, Амвросий Оптинский. Первый вдохновил Андрея Рублева на подвиг духовного восхождения — написания иконы Живоначальной Троицы. Времена второго свидетельствуют о глубоком драматизме в русской культуре, ее расколотости, ибо два великих сына России — черноризец Серафим Саровский и поэт Пушкин не только не могли встретиться, но вряд ли догадывались о существовании друг друга. Значит, слух о них прошел не “по всей Руси великой”? Перед революцией Розанов (философ. — Л.Р.) отвечает Блоку (поэту. — Л. Р.): "...Русь была бы велика; но худо, что даже кровная интеллигентность не понимает плачущего мужика, что она даже в аристократических (в хорошем смысле) представителях не постигает тютчевских “бедных селений”, — и тогда оскорбленный народ (не всегда, но иногда) берет дубье и начинает погром..."» (Сильвестров Ю.И. // ...Из русской думы. Т. I. С. 30—31). Фрагмент 7 «...М.В. Ломоносов и А.С. Пушкин впервые поняли своеобразие России, ее особенности от Европы, ее “не-европейскость”. Ф.М. Достоевский и Н.Я. Данилевский первые поняли, что Европа нас не знает, не понимает и не любит. С тех пор прошли долгие годы, и мы должны были испытать на себе и подтвердить, что все эти великие русские люди были прозорливы и правы. ...Западная Европа не знает нас... потому, что ей чужда русская (православная) религиозность. <...> Европа не знает нас... потому, что ей чуждо славяно-русское созерцание мира, природы и человека. Западноевропейское человечество движется волею и рассудком. Русский человек живет прежде всего сердцем и воображением и лишь потом волею и умом. Поэтому средний европеец стыдится искренности, совести и доброты как “глупости”; русский человек, наоборот, ждет от человека прежде всего доброты, совести и искренности. Европейское правосознание формально, черство и уравнительно; русское — бесформенно, добродушно и справедливо. Европеец, воспитанный Римом, презирает про себя другие народы (и европейские тоже) и желает властвовать над ними; за то требует внутри государства формальной “свободы” и формальной “демократии”. Русский человек всегда наслаждался естественной свободой своего пространства... он всегда наслаждался естественной свободой своего пространства... он всегда “удивлялся” другим народам, добродушно с ними уживался и ненавидел только вторгающихся поработителей, он ценил свободу духа выше формальной правовой свободы. Из всего этого выросло глубокое различие между западной и восточно-русской культурой. У нас вся культура — иная, своя, и притом потому, что у нас иной, особый духовный уклад. У нас совсем иные храмы, иное богослужение, иная доброта, иная храбрость, иной семейный уклад; у нас совсем другая литература, другая музыка, театр, живопись, танец; не такая наука, не такая медицина, не такой суд, не такое отношение к преступлению, не такое чувство ранга, не такое отношение к нашим героям, гениям и царям. И притом наша душа открыта для западной культуры: мы ее видим, изучаем, знаем и если есть чему, то учимся у нее... у нас есть дар вчувствования и перевоплощения. У европейцев этого дара нет. Они понимают только то, что на них похоже, но и то искажая все на свой лад. Для них русское инородно, беспокойно, чуждо, странно, непривлекательно... Итак, Западная Европа не знает России. Но неизвестное всегда страшновато. А Россия по численности своего населения, по территории и по естественным богатствам огромна. Огромное неизвестное переживается всегда как сущая опасность... С Петра Великого Европа опасалась России... Что, если этот нависающий с Востока массив двинется на Запад? Две последние мировые войны закрепили этот страх. Мировая политика коммунистической революции превратила его в неутихающую тревогу. <...> Вовлечением ее в невыгодный момент в разорительные для нее войны; недопущением ее к свободным морям; если можно — то расчленением ее на мелкие государства; если возможно, то сокращением ее народонаселения... если возможно, то насаждением в ней революций и гражданских войн, а затем — внедрением в Россию международной “закулисы”, упорным навязыванием русскому народу непосильных для него западноевропейских форм республики, демократии и федерализма, политической и дипломатической изоляцией, неустанным обличением ее мнимого “империализма”, ее мнимой “реакционности”, ее “некультурности” и “агрессивности”. Все это мы должны понять, удостовериться в этом и никогда не забывать этого. Не для того, чтобы отвечать на вражду — ненавистью, но для того, чтобы верно предвидеть события и не поддаваться столь свойственным русской душе сентиментальным иллюзиям» (Ильин ИА. Против России (1950) // Наши задачи. — М., 1992. — С. 58—60). Внутренняя поляризованность в культуре, противостояние в ней противоположных взаимозаключающих начал прослеживается на протяжении всей российской истории. Достаточно вспомнить борьбу язычества и христианства в древности, позднее — земства и опричнины (XVI в.), старообрядцев и никонианцев (XVII в.), церковности и светскости (XVIII в.), славянофильства и западничества (XIX в.), коммунизма и антикоммунизма в прошедшем столетии. Порой кажется, что на просторах Руси испокон веков ведется невидимая, духовная битва добра и зла, света и тьма, что именно здесь, на российских землях, пролегает некий «меридиан», где столкнулись, сошлись в извечной схватке Бог и антихрист. Впрочем, это вовсе не моя фантазия: противостояние полярных основ земного бытия запечатлела русская художественная мысль в образах искусства ярко, всеохватно и глубоко. Гениальные писатели и зодчие, живописцы и композиторы России во все времена умели подняться над «суетой мира сего» и воплотить в художественной форме вневременные духовные проблемы и высокие нравственные истины, которые сегодня принято называть общечеловеческими ценностями. Произведения русского искусства несут в себе идеалы любви, добра и красоты и ту особую поучительность, что не утеряла значимости и в наши дни. Создавая учебник, я думала о том, что многие произведения русского искусства (в особенности — литературы) вам уже известны. Но ориентировалась на другую, гораздо более важную мысль, высказанную Блоком еще в начале ХХ в.: «Россия — молодая страна, и культура ее — синтетическая культура. Русскому художнику нельзя и не надо быть "специалистом". Писатель должен помнить о живописце, архитекторе, музыканте; тем более — прозаик о поэте и поэт о прозаике. Бесчисленные примеры благодетельного для культуры общения (вовсе и не непременно личного) у нас налицо. Так же, как неразлу-чимы в России живопись, музыка, проза, поэзия, неотлучимы от них и друг от друга — философия, религия, общественность, даже — политика. Вместе они образуют единый мощный поток, который несет на себе драгоценную ношу национальной культуры». Иначе говоря, понять своеобразие, красоту и богатство «драгоценной ноши национальной культуры» России можно только путем поиска точек соприкосновения различных видов искусства. И поиск этот чрезвычайно увлекателен! Разные искусства России всегда как бы дополняли друг друга, словно партии единого хора, исполняющего грандиозное по замыслу сочинение. И последнее замечание. Русская художественная культура открывается в своей полноте лишь тем, кто любит Россию, знает ее историю. Поэтому в текст учебника введены отрывки из сочинений русских философов, культурологов, писателей, поэтов. Они не являются прямыми комментариями к произведениям искусства, но позволяют лучше понять духовную жизнь той или иной эпохи, «расшифровать» скрытый в звуках, красках, рифмах образ мыслей российских гениев, мыслителей, пророков, создавших великие художественные творения.
|
|
|