Учебник для 10 класса

ЛИТЕРАТУРА

       

Пушкин. «Арион» (1827)

В основу стихотворения легла широко известная легенда о чудесном спасении древнегреческого певца Ариона, плывшего на корабле по морю. Стихотворение посвящено собственной судьбе в связи с декабрьским восстанием. В нем говорится, однако, не столько о декабристах, сколько о самом «таинственном певце», и с полным правом можно сказать, что стихотворение принадлежит к творческим раздумьям Пушкина на тему поэта и поэзии, выдержанным в антологической форме. Поэт обратился к мифу, чтобы придать стихотворению универсальный характер, высокую степень обобщенности.

Для понимания поэтической мысли стихотворения очень важны несколько существенных штрихов: во-первых, между «пловцами» и «певцом», хотя они и плывут на одном корабле, больше различий, чем сходства (пловцы заняты тяжелой физической работой, тогда как певец остается причастным к духовной сфере; пловцами руководит «кормщик умный»; «певец» «беспечной веры полн»); во-вторых, усилия «кормщика», «пловцов» и «певца» противоположно направлены (кормщик и пловцы борются со стихией, сопротивляются ей, а певец находится с ней в согласии; он не враждует со стихией жизни, а испытывает к ней полное и безусловное доверие). Ключевое слово — «таинственный». Оно — знак избранности певца, его «особой духовной природы». Певец — соединительное звено между жизнью и поэзией. Он находится с ними в органическом единстве и воспевает жизнь в гармонических звуках. «Гимны прежние» — это не декабристские песни, как понимали этот образ раньше1, а гимны и дифирамбы (Арион — создатель жанра дифирамба) в честь поэзии.

В то время как усилия кормщика и пловцов оканчиваются катастрофой, певец «спасен» и «на берег выброшен». Следовательно, судьба поэта — не судьба пловцов. У них разные жизненные доли. Если пловцы целиком погружены в земную жизнь, то певец «избран» богом поэзии Аполлоном и храним им. Атрибутами жизни и поэзии, а также знаком причастия поэта к священному действу являются «солнце» и «риза». «Солнце» (см. «Вакхическую песнь») — символ жизни, поэзии, ума, «риза» — одежда поэта, подобная торжественным облачениям священника. Архаизированный язык, «объективный», спокойный тон повествования о таинственном «певце», причины «спасения» которого чудесны, до конца не прояснены и скрыты, — важные детали стихотворения, свидетельствующие о том, что «спасение» не рационально, а иррационально. Судьба певца не во власти разума, она не подчиняется законам земного мира. Пушкин придерживается романтических взглядов на поэта как на существо необычной судьбы, причастное к высшим тайнам.

Поэт не отказывается от романтических идей, но вместе с тем корректирует их: романтическое представление возникает внутри мифологического сюжета. Речь, однако, идет не о романтизации мифа и не о возрождении классицизма в романтических формах (Пушкин не ставил перед собой таких задач), а о синтезе романтической и классицистической стилистики. «Романтический эллинизм», как удачно выразился один из исследователей, — важная грань «истинного романтизма», художественного явления, отмеченного признаками переходности к реалистической манере письма. Синтез классицизма и романтизма — один из путей к своеобразному пушкинскому реализму. Свою новую судьбу Пушкин мыслит в свете прошлых и настоящих событий.

Поэзия «спасла» певца, который сохранил преданность ей и отстоял ее свободу от всяких покушений и посягательств.

Собственное положение Пушкин тоже рассматривает в свете этой трагедии. Столкновения с правительством начались сразу же после возвращения из ссылки. Вскоре поэта начинают допрашивать то в Петербурге, то в Москве по делу о стихотворении «Андрей Шенье», которое послано правительству с доносительной надписью «На 14 декабря», хотя стихи сочинены Пушкиным раньше, чем произошло восстание декабристов. После расследования за Пушкиным в 1828 году по решению Государственного совета вновь устанавливается секретный надзор. Не дремлет и духовная цензура. Его снова и снова требуют к ответу по поводу шутливой антихристианской поэмы «Гавриилиада». Поэт упорно отстаивает свободу творчества и посвящает этой теме несколько стихотворений («Поэт», «Поэт и толпа»).


1 По поводу строки «Я гимны прежние пою...» Д. Д. Благой писал: «Именно эта строка... придает стихотворению все его значение... делает его декларацией верности поэта освободительным идеям...» (Благой Д. Д. Творческий путь Пушкина (1826—1830).—М., 1967.—С. 159).

 

 

 

Top.Mail.Ru
Top.Mail.Ru