Учебник для 10 класса

ЛИТЕРАТУРА

       

«Противу всех»

Смерть отца помешала юноше получить систематическое образование. Но Лесков не без гордости впоследствии называл себя самоучкой.

Трехлетняя служба в Орловской уголовной палате наградила его знанием провинциальной жизни. Вот откуда пришли в лесковские произведения все эти, по словам Ю. Нагибина, «дворяне, мещане, чиновники, священнослужители, праведники, мошенники, юродивые и хитрецы, буяны и тихие созерцатели, доморощенные таланты и придурки, злодеи и народные печальники, со всеми их словечками, ухватками, ужимками и вывертами, с их смехом, слезами, радостью и отчаяньем, высотой и низостью».

Лучший период жизни Лескова — киевский. Он приехал в Киев искать чиновного счастья. Поступил на службу в Казенную палату. Здесь же, в доме дяди (по матери) — С. П. Алферьева, известного киевского профессора терапии, свел знакомство со многими интересными и талантливыми людьми, «приватно» слушал университетские лекции по медицине, сельскому хозяйству, статистике, криминалистике и русской словесности.

Он посещал художественные мастерские, приобщался к древнерусскому искусству в Киево-Печерской лавре и навсегда прикипел сердцем к иконописи.

Здесь, в Киеве, как всякий молодой человек, Лесков жил взахлеб, напористо, весело, расточительно. Жизнь пьянила и увлекала.

Спустя время Лесков оставил Казенную палату и перешел служить к англичанину Шкотту (мужу его тетки), управлявшему обширными имениями Нарышкиных и Перовских. В качестве представителя Шкотта он разъезжал по всей России, вдоль всей волжской магистрали, многое видел, узнавал, сходился накоротке с любопытнейшими людьми из башкир, татар и других народностей, населявших Поволжье.

Служба у Шкотта обогатила Лескова большим жизненным опытом, который не замедлил проявиться в его литературной деятельности.

Вообще он никогда не помышлял о писательстве. Но так случилось, что по служебной обязанности Лесков должен был составлять деловые отчеты Шкотту, которые оказались «достойными печати». Возможно, один из них стал толчком к созданию «Очерков винокуренной промышленности (Пензенская губерния)», напечатанных в «Отечественных записках» в 1861 году.

Для Лескова переезд в Петербург был ознаменован, как отмечает современный литературный критик А. Басманов, «резкой переменой нравственной атмосферы». В прежней жизни остались «волжский воздух, лесные дебри, солнце, земля». Здесь же его ожидали «водоворот политических событий, направлений, борение идеологических лагерей, взглядов, страстей». Относительно всего этого Лесков имел весьма смутное представление. К тому же собственный темперамент — торопливость, горячность самовыражения — не давали возможности осмотреться, не говоря уже о том, чтобы разобраться в происходившей тогда борьбе партий: либералов и революционеров-демократов.

Более того, импульсивный, а главное, идеологически неискушенный начинающий журналист пренебрег основным требованием эпохи 60-х годов, сводящимся к необходимости точного выбора общественной позиции, жесткой политической ориентации. Лесков позволил себе остаться ничьим, что незамедлительно вызвало гнев и консерваторов, и передовой части русского общества.

Ситуация, когда от молодого публициста отвернулись буквально все, была связана с его неосторожной статьей о петербургских пожарах (1862), в которой содержался намек на причастность левых сил к поджогам Апраксина и Щукина дворов.

Передовые круги расценили лесковское выступление как провокационное, тем более что полиция и без того науськивала простой народ на прогрессивных студентов, выдаваемых ею за поджигателей.

Своим необдуманным поступком Лесков усугубил разрыв с революционерами-демократами, чье мнение в обществе тех лет было решающим. Последствия случившегося оказались крайне тяжелыми — участие в передовой русской печати стало для него невозможно.

 

 

 

Top.Mail.Ru
Top.Mail.Ru