Учебник для студентов

Мастерство переговоров

Глава шестая. Итоговые документы переговоров

Итоги успешно завершенных переговоров, как правило, оформляются письменно. Названия итоговых документов, их формы весьма разнообразны. Они зависят от количества участников, от важности взятых ими обязательств, от содержания обязательств и т.д.

Все международные договоренности можно разделить на две основные категории: договоренности, носящие международно-правовой характер, и договоренности политического характера.

Договоренности первой категории в большинстве случаев оформляются в виде договоров, соглашений или конвенций, но их могут называть пактами, особенно когда речь идет о более чем двух участниках, декларациями (подписными) или давать им иные наименования. Главная отличительная характеристика таких документов в том, что они проходят через ратификацию - внутригосударственную процедуру их одобрения высшим законодательным органом страны. Эти договоренности вступают в силу после того, как стороны произведут обмен ратификационными грамотами или сдадут их стране-депозитарию, когда речь идет о многосторонних договоренностях. Документы, вступившие в силу после завершения таких процедур, становятся международно-правовыми обязательствами государства и являются основными источниками международного права. В статье 15 Конституции Российской Федерации записано: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются частью ее Правовой системы». И далее: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

Международное право предусматривает возможность введения в действие такого рода документов сразу после подписания, на временной основе, имея в виду, что их ратификации произойдет позже. Это возможно при взаимном согласии сторон.

Такой прием был использован Россией и Украиной для введения в действие Соглашений по Черноморскому флоту которые были подписаны 28 мая 1997 года, а ратифицированы и вступили в силу позднее, в 1999 году. Так, в Соглашении между Российской Федерацией и Украиной о параметрах раздела Черноморского флота было записано: «Настоящее Соглашение временно применяется с даты его подписания и вступает в силу с даты последнего уведомления о выполнении Сторонами внутригосударственных процедур, необходимых для его вступления в силу».

Договоренности, содержащие обязательства политического характера, - другая категория итоговых документов - также могут носить названия договоров и соглашений. Им могут даваться названия деклараций, в том числе неподписных, протоколов, совместных коммюнике. Они могут принимать форму обмена нотами и т.д. Но такие договоренности не проходят через процедуру ратификации, хотя в отдельных случаях могут требовать процедуры одобрения со стороны правительств. Как правило, такие договоренности вступают в силу с момента их подписания или одобрения.

Советский Союз и Франция дали интересный пример последовательного введения в действие договоренностей, при котором каждый новый этап осуществления обусловливается успешным, с точки зрения их участников, проведением в жизнь предыдущего. Речь шла о соглашении между ними об обмене информацией относительно технологии производства электроэнергии реакторами на быстрых нейтронах. Эти две страны занимали передовые позиции в мире в данной области и, в принципе высоко оценивая достижения друг друга, искали пути к сотрудничеству. Начать такое сотрудничество им представлялось удобным с обмена информацией. Однако их ученые не были полностью уверены, что обмен будет равноценным. Для того чтобы гарантировать себя от случайностей, было решено, что каждая из сторон разделит имеющуюся у нее информацию на три части. Вначале был произведен обмен первыми частями информации, и после того, как ученые обеих стран убедились, что полученная каждой из них информация представляет интерес, был произведен обмен вторыми частями информации и по такому же принципу - третьими. Таким образом, соглашение было полностью осуществлено к взаимному удовлетворению сторон. Тем самым был открыт путь к сотрудничеству по существу проблемы.

Итоговые документы могут носить и специальные названия. Так, Венский конгресс 1815 года завершился подписанием Заключительного генерального акта. Вдохновляясь этим прецедентом, участники Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе по инициативе нашей страны дали итоговому документу этого форума название Заключительный акт, что подчеркивало его значимость и неординарность.

Договоры и соглашения обычно состоят из преамбулы, в которой излагаются цели договоренности, основной части, содержащей обязательства сторон, и заключительных положений, где определяются порядок вступления договоренностей в силу, сроки их действия, порядок пролонгации или прекращения действия договоренности. Структура итоговых документов может варьироваться, чтобы как можно более полно и выпукло изложить содержание договоренностей.

Международные договоры и соглашения регистрируются в международных межправительственных организациях. Это, в частности, открывает возможность ссылаться на них в органах этих организаций. Так, в Уставе ООН записано, что всякий договор и всякое международное соглашение должны быть при первой возможности зарегистрированы в Секретариате ООН и им опубликованы.

Договоренности не обязательно должны оформляться письменно. Они могут быть и устными.

В истории российской дипломатии был такой случай. В самом начале Великого Посольства, когда Петр I находился в Кенигсберге, бранденбургский курфюрст Фридрих III Гогенцоллерн предложил ему 24 мая 1697 года за бокалом вина заключить союз против Швеции. Обострять отношения со Швецией Петр І в то время еще не собирался. Нужно было найти такой вариант ответа, чтобы не брать на себя невыполнимых обязательств, но не оттолкнуть курфюрста. Петр I предложил оригинальный выход: заключить устный договор о союзе, ибо «все равно единственной гарантией, хотя бы и письменного договора, служит совет заключивших его государей». Петр и Фридрих дали друг другу слово «помогать против неприятелей, а особливо против Швеции, подали друг другу при этом руки, поцеловались и утвердили согласие клятвой».

Устные договоренности называют джентльменскими соглашениями.

Наш Дипломатический словарь приводит в качестве примера джентльменского соглашения в современной практике нашей страны соглашение, заключенное между СССР и Монгольской Народной Республикой в 1934 году. Данное соглашение предусматривало взаимную всемерную поддержку в деле предотвращения и предупреждения угрозы военного нападения, а также оказание друг другу помощи и поддержки в случае нападения какого-либо третьего государства на СССР или МНР.

Переговоры не всегда приводят к достижению договоренности. В таких случаях каждая из участвовавших в них сторон дает собственную оценку их хода и причин, не позволивших привести переговоры к успешному завершению.

Интересным примером в этом отношении была советско-американская встреча на высшем уровне в Рейкьявике в 1986 году. Президентам СССР и США не удалось выйти на ней на заключение соглашения. Американцы поспешили публично заявить о провале встречи. Советский лидер, выступая позже, расценил ее иначе, выделив целый ряд достигнутых в ходе переговоров договоренностей, которые хотя и не привели к соглашению, но сыграли большую роль в дальнейших советско-американских переговорах. Это была более правильная оценка произошедшего, и американцы поспешили исправить свою первоначальную позицию, выделив большое позитивное значение встречи.

Итоги переговоров, особенно когда они находят выражение в договорах или соглашениях, подписываемых на высшем уровне, приобретают знаковое значение для отношений между государствами, а порой для целых регионов или всего международного сообщества. Акт подписания таких документов становится событием большого политического значения, вызывает интерес средств массовой информации, международной общественности. Подготовка церемонии подписания в силу этого требует повышенного внимания. Все составляющие церемонии тщательно отрабатываются, чтобы придать ей желаемый уровень торжественности и соответствующий резонанс: выбор помещения, его убранство, состав присутствующих, количество представителей средств массовой информации и многое другое. Безупречным должно быть все, поскольку любая оплошность может стать той ложкой дегтя, которая способна подпортить большое дело.

В этой связи мне запомнился случай с подписанием итогового документа встречи на высшем уровне между нашей страной и Францией в 1971 году. Назывался документ «Принципы сотрудничества между СССР и Францией». Для тех времен это был новаторский документ. Он во многом пролагал путь к Общеевропейскому совещанию. И в Москве, и в Париже хотели обеспечить этому документу как можно большее звучание, и в этих целях акту подписания придавалась максимальная торжественность. Было решено, подписывать его будут тогдашний руководитель Советского Союза Л. Брежнев и президент Франции Ж. Помпиду. Местом церемонии подписания был избран лучший зал Елисейского дворца. Я входил в состав сопровождавших Л. Брежнева лиц в качестве заведующего Первым европейским отделом МИД.

В Париже за день до подписания А. Громыко пригласил меня и еще нескольких сотрудников министерства в свою квартиру в нашем посольстве для обсуждения текущих дел и в конце разговора вдруг задал мне вопрос:

- Дубинин, а где ставится подпись нашего представителя под документами во время их подписания?

- На нашем альтернативе с левой стороны.

Это был правильный ответ, но А. Громыко он показался недостаточным.

- Вот вам лист бумаги, - не унимался министр, - покажите это место пальцем.

Я показал. После такого предметного экзамена мне последовало указание выполнить функцию подачи документов на подпись Руководителям Советского Союза и Франции на намеченной на следующее утро церемонии. Дело было для меня непривычное. Обычно этим у нас занимался заведующий международно-правовым отделом, но его в эту поездку не взяли.

В тот же день вечером я воспользовался приемом в нашем посольстве, чтобы сообщить о полученном мною поручении шефу протокола Кэ д'Орсэ, который выступал в такой же роли французской стороны, и попросил его помочь мне как новичку советами, а быть может, даже устроить небольшую репетицию непосредственно на месте, в Елисейском дворце, перед подписанием. Он, конечно, согласился.

- Кстати, - заметил я, - как будет с ручками для подписания?

Тут мой француз гордо вскинул голову и суховато произнес:

- Что за вопрос? Вы - гости Франции!

Я поспешил поблагодарить. Однако, отойдя, я тотчас подозвал нашего советника И. Большагина и сказал ему:

- Подписание «Принципов» состоится завтра в 11 часов. С утра зайдите в магазин, купите пару приличных ручек, проверьте, пишут ли они, и заранее приезжайте к Елисейскому дворцу. Я договорюсь, чтобы вас пропустили в зал подписания. Устройтесь где-нибудь за шторой и следите за мной. Если я подам вам знак, подойдите ко мне с ручками.

Следующий день начался с беседы в Елисейском дворце в расширенном составе, затем перед самым подписанием был небольшой перерыв, и шеф французского протокола пригласил меня в зал подписания для репетиции. Зал был ослепительно освещен. Специально устроенная трибуна напротив стола, за которым должны были расположиться Л. Брежнев и Ж. Помпиду, была переполнена журналистами, изготовившими свои камеры и фотоаппараты. Одним словом, «театр уж полон, ложи блещут».

- Вот, Дубинин, место Брежнева, - элегантно показал мой коллега одно из двух кресел за столом, - вот - место Помпиду. После того, как каждый из них поставит первую подпись... - и далее следовало разъяснение классического пируэта, который принято исполнять в таких случаях тем, кто помогает своим руководителям, передавая им папки для второй подписи.

- Вот и все, мой дорогой друг, - закончил мой собеседник с легкой улыбкой, которая как бы говорила: все очень просто, не так ли?

- А что ручки? - спросил я.

- Так вот же они! - француз показал на две стоявшие на столе ручки.

- Но пишут ли они?

Шеф протокола встрепенулся от моего вопроса, как от чего-то досадного, но все-таки вынул из кармана листок бумаги и взял первую ручку. Увы! Ручка не писала. Видимо, слишком долго в Елисейском дворце не было нужды в ее услугах. Лицо француза начало бледнеть. Он нервно взял вторую ручку. Она тоже не писала. Он взглянул на меня обмякший и растерянный. В это время юпитеры засветились еще ярче: в зал входили руководители и все, кто был вместе с ними.

- Ничего страшного, - сказал я.

Обернувшись, я подал знак выглядывавшему из-за шторы И. Большагину. Тот вышел из своей засады, добрым шагом подошел к столу и поставил на стол две купленные им ручки.

Шеф французского протокола смотрел на это, как на чудо. Но Л. Брежнев и Ж. Помпиду уже за столом. Уже «скрипят» ручки. Мы с шефом протокола передаем папки, следуют рукопожатия, аплодисменты, - все под залпы фотовспышек. Сразу за этим следует команда: по машинам, в аэропорт! У меня в руках наша папка с текстами, я набрасываю плащ и вдруг вижу, что тоже торопящийся привратник Елисейского дворца уносит ручки к себе. Наши ручки! Нет, так дело не пойдет. Я объясняю ему ситуацию, исходя из незыблемого принципа частной собственности, засовываю эти ставшие сувенирными орудия труда дипломатов и политиков в карманы и вскакиваю в уже начинающую движение машину.

Одним словом, не бывает мелочей в подготовке церемоний подписания итоговых документов переговоров, на разработку которых так много сил тратят государства и их представители.

После подписания итоговые документы переговоров либо передаются на ратификацию или иное одобрение, если это в них предусмотрено, либо начинают проводиться в жизнь незамедлительно.